ОТЧЕТ О ПУТЕШЕСТВИИ В ПРЕДБАННИК ПРЕИСПОДНЕЙ (окончание)
ПЕТРА
По пути еще по израильской территории дорожные знаки с оленями и надпись «slow» – «медленно». На некоторых холмах в натуральную величину фигуры козликов в разных позах, довольно натуралистично. С первого взгляда кажется, что они настоящие, и только неподвижность обнаруживает их искусственное происхождение. Памятник орлу на горе. Но ни одно из упомянутых представителей фауны на глаза живьем не попалось. Удивительно – видела сложенные из камней пирамидки, как в Непале или в Индии. А кое-где на склонах гор из камней были выложены слова, рисунки. Кое-где над дорогой опасно нависают глыбы, заставляя задумываться о бренности земного существования. На границе мы провели определенное время, дожидаясь оформления документов. Гид развлекал нас рассказами о том, сколько верблюдов дают за брюнетку, блондинку, рыжую. Количество верблюдов увеличивается в соответствии с данным перечислением. Я была сильно удивлена и даже обижена, что цвет моих волос котировался ниже, чем рыжие! (Напоминаю, что я натуральная блондинка.) Дурной вкус у них там, в Иордании! Понимали бы что! Кстати, молодые иорданцы – сплошь редкостные красавцы, можно понять наших девушек, которые выходят туда замуж. А женщины там я не видела не одной. Воздержусь от комментариев.
…
Порядком намучившись в дороге, мы наконец-то прибыли к заветной цели. Но сокровища Петры не из тех, что даются легко. Чтобы добраться до затерянного города, нужно было миновать длинное – совершенно фантастическое ущелье! Если бы оно не завершалось архитектурным чудом, то все равно достойно отдельной экскурсии – не меньше нежели Гранд-каньон в США.
По ущелью можно ехать на лошади верхом, в повозке, на верблюде. Соответственно, надо смотреть не только на склоны ущелья, но и под ноги, дабы не наступить на продукты жизнедеятельности этих копытных. Народ, как ошалелый, фотографировался на фоне наиболее интересных фрагментов каньона. Как будто привезенные домой и показанные родным и близким фотографии достопримечательностей Петры покажутся недостаточно красочными и впечатляющими, если на первом плане не будут отсвечивать их собственные физиономии. В конце извилистого ущелья нас ждала самая знаменитая, ставшей визитной карточкой Петры, постройка, называемая Сокровищницей, – розовое чудо неизвестных архитекторов.
Около нее – толпы арабов с лошадьми, ослами, верблюдами; всё это беспокойное хозяйство ржет, ревет, трубит и… плюс ко всему оно ещё тут же справляет нужду. Меня опять обуял приступ арабоненавистичества, и я была готова поубивать их всех. Нельзя превращать одно из нынешних чудес света в грязный базар! Сходство с базаром довершало множество лавок, где продавались всевозможные сувениры, альбомы, открытки и фильмы о Петре. (Кстати, купленный там фильм оказался бракованным…) Господи, какое счастье, что Тадж-Махал не принадлежит арабам! Я только представила себе, что белоснежный храм облеплен сувенирными лавками, а вокруг аборигены на лошадях, ослах и верблюдах… – и первобытный ужас поселился в моем сердце! Потом мы ходили, смотрели, слушали, фотографировали, восхищались – в общем, вели себя так, как положено туристу. Часа свободного времени не хватило на осмотр даже части построек. И оказалось, многого мы не увидели…
Пока были на экскурсии в Петре, водитель маршрутки, привезшей нас к границе с Иорданией, сократил пищевые запасы в коробке, выданной в отеле, – ну, это уже мелко, товарищи. Выезжая из Петры, увидели пыльную бурю. Издалека. Столбы пыли и песка. Но потом нам довелось и поближе познакомиться с этим явлением. Мы уже ехали вдоль ММ, когда буря настигла нас. Опускались сумерки, но вдруг все погрузилось просто во мрак, мы оказались как бы в густом тумане, сквозь который едва пробивались фары машин. Наш водитель периодически притормаживал и даже останавливался, чтобы дождаться просвета. Потом мне рассказывали, что во время этой бури сверху на головы, подобно дождю или снегу, просто сыпался песок.
* * *
Накануне отъезда случилось некое малоприятное и малообъяснимое происшествие. Возвращаюсь после ужина – дверь в мой номер нараспашку. Во дела! А там открытый чемодан, раскиданные вещи – я ж в процессе сборов. Правда, всё ценное в сейфе. Вроде ничего не пропало… Но почему же все-таки открыта дверь? Когда я ухожу из номера, то, захлопнув дверь, обязательно дергаю за ручку – защелкнулся ли замок. Возможно, в этот вечер я забыла это сделать, потому что была несколько расстроена. Ладно, дверь не захлопнулась, но настежь открыться сама собой она никак не могла. Ветра и, соответственно, сквозняков нет. Зная о том, что в аэропорту спрашивают, помогал ли кто-нибудь укладывать вещи, а взрывчатка может быть в виде тонкой пластинки, размером в пол-ладони, я забеспокоилась: такую вещицу могут засунуть в чемодан – и не заметишь! Звоню на ресепшн, начинаю объяснять ситуацию. Меня соединяют со службой безопасности отеля. Сейчас, говорят, проверим и сообщим, кто заходил в номер. Минует значительное количество времени, мне никто не звонит, перезваниваю сама: как дела-то? Никто, говорят, кроме вас в номер не заходил, мы по компьютеру проверяли. Надо понимать, что каждый раз открытие двери фиксируется, а каждый электронный ключ – именной. Поэтому можно всегда узнать, кто именно и когда наведывался в номер. Честно говоря, это объяснение мне показалось неубедительным – и распахнутая настежь дверь тому доказательство. Ибо даже если не сработала защелка замка, то язычок замка при захлопывании двери закрывается автоматически. Так что задача так и осталась неразрешенной. Может, в службе безопасности прекрасно знали, кто заходил, но, чтобы не беспокоить туристов и не ронять честь мундира, информацию утаили.
День отъезда
Забирал меня из отеля веселый симпатичный арабский водила, круглолицый и похожий на сказочного джинна. Он сложил мои пожитки в багажное отделение своего микроавтобуса, сел за руль, но дверь в салон мне не открыл (у них в маршрутках дверь открывается изнутри водителем), а помахал мне рукой: счастливо, мол, оставаться, а мы поехали! Юмор был оценен. Этот водитель был одним из немногих приятных арабов, встреченных мной и здесь, и в Египте. По дороге в аэропорт попутчицы в машине базарили о том, где на сколько шекелей что дешевле, что дороже. Боже, как они меня достали! Я-то напоследок впитывала окрестные пейзажи, прощаясь с библейскими местами. Спас плеер – с его помощью можно не только наслаждаться музыкой, но и использовать в качестве заглушки от нежелательных шумов. На вылете шмонали уже более конкретно. Еще в очереди к каждому пассажиру подходили представители службы безопасности и предлагали ответить на ряд вопросов: не передавали ли вам что-нибудь, сами ли вы упаковывали свой багаж и т.д. Ноутбук проверили дважды, заставили открыть чемодан, порылись в прикупленных кремах. Спросили, везу ли книги. Стала доставать. Они насторожились, когда увидел целлофановый пакет с арабскими узорами, – там лежали альбомы из Петры. Открыли, протрясли книги. Уже писала, что взрывчатка может быть в виде небольшой тонкой пластинки. Но все достаточно доброжелательно, с улыбками. Таможенники – сплошь совсем молодые люди – и юноши, и девушки – наверное, призывники. По ноутбуку водили какой-то мочалочкой на ручке – что она могла показать – не знаю. Все проверки я прошла благополучно, а о том, что накануне вылета мой номер был открыт, а чемодан в это время лежал на полу в процессе сбора вещей – я решила умолчать, в надежде, что взрывчатку мне все-таки не подсунули. И оказалась права! 4,5 часа в воздухе – и привет, Родина!
