В этот раз назовем мои путевые впечатления «заметками»: потому что это не хронологически выстроенное повествование, а выборочные эпизоды.

 Как обычно, перед поездкой меня запугивали, как могли, – мол, гляди, начнется война с Ираном, останешься в каком-нибудь горном монастыре до победы сил добра! И заботливо информировали, что некий маститый экстрасенсо-предсказатель не рекомендовал ездить в горы и на Восток, год, мол, критический, – ничего, сходила, вернулась, жива и даже относительно здорова.

Хотя недели за 3 до отъезда ко мне прицепилась какая-то простудная зараза, напрочь опровергнув положение, что «зараза к заразе не пристает», - не иначе, в результате многочисленных вояжей в Гималаи я сильно духовно просветлилась и потеряла вышеозначенный статус. А привязавшейся  заразе, видать, хотелось съездить за границу за чужой счет, и она не отстала от меня аж до конца путешествия. И бедный организм, уже давно изнемогший в изнурительной борьбе со мной и моими прихотями (которые никак не укладываются в рамки того, что принято называть «здоровым образом жизни») из последних сил вынужден был таскаться по непальским горам и долам… А в качестве мелкой (и не очень) мести периодически устраивал мне различные инсинуации. (Вы знаете, когда организм хочет показать, что он чем-то недоволен, он делает это весьма доходчиво и недвусмысленно.)

Первый день не задался…

Долетела, правда, нормально, но получаю в Катманду (в дальнейшем – КТМ) багаж – сбит замок. К счастью, все оказалось на месте, но все равно неприятно. В местной турфирме я должна была встретиться со своим портером-носильщиком (которых я всегда уважительно именую «проводник») и обсудить кое-какие детали (в частности, отсутствие большого рюкзака – ему ж нести). Но парниша не соизволил явиться ни туда, ни в отель. И за тур содрали больше денег, нежели было заявлено, – и уже никуда не денешься…

Потом я с ужасом вспоминаю, что забыла сделать страховку! Мне плохеет – в горах, в чужой стране и без страховки – это не есть хорошо. Но есть еще друзья на свете – страховку мне сделали в Москве и переслали нужные данные. (В Непале этого сделать нельзя.)

Отправилась брать напрокат спальник – ибо весна в этом году запоздала, и  наверху будет холодно. Взяли с меня в залог 50 баксов вместо планируемых 20. Я чуток расстроилась – а ну как не вернут? Ведь весовое и количественное преимущество на их стороне… А денег у меня было в обрез…

Короче, все началось как-то не так. А если еще приплюсовать ночь в перелетах… Я знаю за собой особенность – после бессонной ночи весь мир видится мне в черных красках. Но надо просто подождать до следующего дня – и все встанет на свои места.

Короче, в расстроенных чувствах заваливаюсь в пекарню-кондитерскую, набираю выпечки (говорят, она стимулирует выработку серотонина) и под завистливые взгляды дам за соседним столиком с упоением уписываю булочки.

Столики кафе расположены на крыше, и разделить трапезу ко мне подсел… воробей. Сначала я кидала ему крошки, потом решила покормить с руки. Так вы знаете, что сделала эта подлая пернатая тварь? Как ни в чем не бывало подскакала по столу на своих тоненьких лапках – и как клюнет меня за палец! Я уверена, что наглый птиц не страдал косоглазием и отнюдь не перепутал крошки с подушечкой моего пальца, а сделал это совершенно сознательно!

Это стало последней каплей… Я окончательно пришла к выводу, что день не мой, надо тихо забиться в угол и переждать, а завтра все будет хорошо.

…Завтра хорошо не было.

В 5.30 должна была прийти машина до автостанции, откуда предстоял переезд на местном автобусе в течение 7-8-9-10… часов (это как повезет). Вместо этого материализовался представитель турфирмы и попытался объяснить, что никуда я не еду, потому что автобуса нет. Произношение у него жуткое, а мой английский находится на уровне «моя твоя понимай мал-мала нету». Я действительно ничего не понимаю, кроме того, что по каким-то неведомым мне причинам поездка откладывается на 1, 2, а, может, и 3 дня. С горем пополам удается выяснить, что сегодня забастовка, демонстрации и все такое прочее. Ну, в отношении народных волнений и стихийных бедствий мне везет необычайно, и особо я даже не удивилась.

Но понять связь между демонстрацией и отменой междугородных автобусных рейсов в 6 утра (когда забастовка еще и не началась) я не в состоянии. Видимо, как у нас  во времена революции в первую очередь захватывали почту, телеграф, телефон, то здесь в списке под номером один значится автобусная станция, за неимением других вышеперечисленных благ цивилизации. 

На самом деле, в такие дни в Непале закрывается все вообще. А много лет назад я просидела 3 дня в местечке под названием Дуликель из-за такой же точно забастовки – транспорт не ходил. Правда, оттуда открывался потрясающий вид на Большой гималайский хребет, и я не сильно расстраивалась.

Но в данном случае перспектива ждать 1, 2, 3 дня меня не устраивала, я начала генерить и искрить,  и этим, видимо, простимулировала мозговую активность менеджера. Он сказал, что можно попробовать пойти в трек с другой стороны, начать его с точки финиша и прийти в точку старта. А добраться в точку начала при таком раскладе можно попробовать на такси.  В течение 3 (!) часов он выяснял эту возможность! Но все-таки мы выехали. И трек начался не по часовой стрелке, а против оной. Потом-то я поняла, почему желательно идти, как положено… Но было уже поздно, да и выбора не было.

С проводником мне тоже не повезло. По-английски он практически не говорил, был на редкость туп и безразличен. Маршрут знал плохо. Общение с ним происходило примерно так.

- Из пункта А в пункт Б мы доберемся за 1 день?

- Да-да!

По глазам вижу, что он не понял. Задаю контрольный вопрос:

- Или нужно 2 дня?

- Да-да!

- Так 1 день или 2?!

- Да-да!

Тут я признаю свое полное поражение и капитулирую. Впредь обращаюсь с вопросами к третьим лицам.

Правда, его знания английского хватило на то, чтобы в первый же день поинтересоваться, есть ли у меня бойфренд. Обломайся, милай!

В этот раз я объединила 2 трека: озёра Госайнкунд и Лангтанг. Первый трек оказался на редкость красивым, особенно в пору цветения рододендронов. К тому же он малолюден, что имеет свои плюсы.

Проживание на маршруте не всегда достаточно комфортное. Большинство моих корреспондентов уже в курсе, что так называемые гестхаузы, или лоджии, представляют собой этакие «конюшни» со стойлами, в каждом из которых 2 деревянных топчана с матрасами, подушками и… простынями. Свет есть не всюду, удобства, пардон, как правило, во дворе.

В некоторых комнатах щели в два пальца – то есть ты видишь и слышишь соседей, и они тебя тоже. Но голь на выдумки хитра - я завешивала стены простынями. И хотя формально уединение таким образом было обеспечено, но в качестве средства шумоизоляции они явно не годились…

Сценка за ужином в одном из первых гестхаузов. Европейская мама с СОВСЕМ маленьким ребенком на руках – путешествует по высокогорью! У ребенка изо рта на пол падает соска. Мамаша, как ни в чем не бывало, поднимает соску и протягивает ребенку. Сидящий рядом мужчина не выдерживает, говорит, типа, надо бы соску сполоснуть. Он прав – пол-то грязный, затоптанный, заплеванный и вряд ли когда-либо мытый… Женщина явно обескуражена вставшей перед ней проблемой, но потом с честью  находит выход из затруднительной ситуации: обтирает соску о свою одежду - надо понимать, типа продезинфицировала! - и вталкивает в рот ребенку. Да… А я-то полагала, что в Европе культурный народ….

Когда на пути стал появляться первый снег и торчащие из него какие-то весенние цветочки, я умилялась и восторженно фотографировала. А потом снега все прибавлялось, и прибавлялось, и вот уже надо идти вниз по заснеженной тропе, покрытой ледяной коркой – прежде чем сделать шаг, наконечником палки нужно разбить лед, в противном случае можно было долго-долго с ветерком катиться вниз. До дна ущелья. (Ну, вниз мне действительно довелось прокатиться, но об этом позже.) Но все равно мне понравилось, до сих пор в Гималаях по снегу я не ходила.

Обычный день: днем шпарит солнце, идешь, обливаешься по'том. Ночью надеваешь на себя все, но даже пуховый спальник как-то не сильно греет, все равно холодновато, хотя я не из мерзлявых. Не могу удержаться и не похвастаться - хоть в чем-то, но буржуям я не то, что не уступила, но и превзошла! На ужин (равно как и завтрак) эта братия выходит в шапках, шарфах, варежках, ежится от холода и садится поближе к буржуйке отогревать закоченевшие члены.

Ха! Я выхожу без шапки, шарфа и варежек, в куртке нараспашку и у буржуйки не толкаюсь  - мне вполне комфортно! А секрет в том, что у меня дома всегда достаточно прохладно (исключая жаркое время года) - ну, люблю я так. И хорошо в моей квартире чувствовал себя только один человек – родом сибиряк. (Олег Ш. – это про тебя!) Остальные же начинают ныть: то окно им закрой – мол, сквозит, то дай что-нибудь накинуть. Слабаки! (с интонаций незабвенной Маргариты Павловны из «Покровских ворот» - «Чемпиён!»)

Видела личинку, наподобие той, которую съел Беар Гриллз[1] в своей передаче. Кто не знает, кто это такой, – э-э-эх (укоризненно), темнота! Жаль, не сфотографировала то мерзкое, жирное, здоровенное, типа гусеницы, насекомое. Соблазн повторить подвиг Гриллза у меня не возник, хотя потом мне сказали, что они очень вкусные, эти личинки. И я, типа, много потеряла. Впрочем, вспоминая перекошенное лицо Гриллза в тот момент, сей факт можно смело поставить под сомнение.

На высоте у меня порой начинается еще такой прикол – двоение в глазах. У альпинистов это считается признаком горной болезни, у офтальмологов называется расфокусировкой, ну, а у меня так, видимо, проявляется недолеченная шизофрения :) Невозможно определить ни реальное расстояние до камня, на который нужно ступить, ни его поверхность. На самом деле, когда на крутом спуске (которых там в избытке) начинается эта самая расфокусировка – путь вниз представляет собой своего рода экстрим…. То ли камней два, а то ли он один, и то ли он плоский и можно смело ступать, то ли торчит ребром - и с него, на фиг, ка-а-ак …. ну, в общем, свалишься J

На самом деле, я принадлежу к людям, «сшибающим углы», и постоянно хожу в синяках и ссадинах, и каждую зиму поскальзываюсь и смачно шмякаюсь оземь от 1 до 3 раз. В Средиземном море, которое отнюдь не кишит медузами, обязательно умудряюсь протаранить какую-нибудь здоровенную тварь. (А уж сколько раз с лошади падала…) А в горах – вообще ни разу (даже несмотря на двоение в глазах) не поскользнулась и не упала. Видимо, мой ангел-хранитель активизируется в Гималаях, ибо, зная мой склочный характер, боится, что завалю жалобами вышестоящие инстанции, благо они тут совсем неподалеку :)  (Ох, получу я когда-нибудь за свои шуточки…)

Перевал Лауребина (Laurebina la) я не забуду никогда… Перед ним пальцы у меня были веером: мол, на моем счету два перевала – 4.900 и 5.200 и базовый лагерь Эвереста, 5364, – что мне какие-то 4.600-4.700! Как же я ошибалась! Перевал перевалу рознь!

Часть пути мы шли параллельно с группой из Украины - четверо парней и дама-гид. (По возвращении, как только я начинала рассказывать эту часть истории и упоминала украинцев, народ тут же начинал веселиться и вспоминать сало. И был прав! Они действительно тащили с собой сало и мясные консервы! И еще меня пытались этим угощать! Мне удавалось отказываться, не упоминая того, что я принадлежу к тем странным людям под названием вегетарианцы.)

 Они тоже шли по треку «задом наперед». Но все-таки изначально маршрут был продуман правильно, и на этот перевал полагалось заходить с другой стороны. Но выбора у нас не было. В последнем населенном пункте перед перевалом нам сказали, что подниматься 2 часа и 2 часа потом идти вниз (а до этого мы уже шли вверх-вниз 4 часа!).

Какой там 2 часа! На перевал я поднималась 5 часов и еще часа полтора спускалась!

Я устала как никогда, было ощущение, что сейчас отброшу коньки… Идешь-идешь (вернее, карабкаешься-карабкаешься), вроде вот он - финальный гребень, еще немного, еще чуть-чуть, последний бой… и т.д. Доходишь – нет, впереди еще одна стена, а потом еще одна, и еще… А сил больше нет. Шла уже по тому, что выхода не было, «куда ты денешься с подводной лодки»? На ночевку тут негде остановиться.

Украинцы ушли вверх на полчаса раньше меня, и пару  раз я их еще видела маячившими на вершинах гребней.

Несколько раз сменилась погода. Сначала был сплошной туман, потом дождь, после снег в виде крупных гранул, затем погода разгулялась, даже засветило солнце, потом опять небо затянуло тучами.

Наверху перевал покрыт снегом. Снег был уже весенний – мягкий, влажный и рыхлый. Ноги проваливались где по щиколотку, а где и по колено. Одна из моих треккинговых палок не выдержала и сломалась. Но я ее не выбросила – лучше короткая, чем никакой.

И тут случился новый поворот событий – неожиданный: мой проводник стал уходить все дальше и дальше, мелькнул в последний раз на снежном склоне, и в конце концов после очередного поворота я его не увидела. Гад сбежал! Фашист! Предатель! Но тропа на снегу была видна, и я поначалу не беспокоилась и даже ловила кайф от того, что я здесь одна.

Беспокоиться я начала позже, когда конца-края пути не было видно, а начали опускаться сумерки и увеличиваться облачность. Дул сильный ветер. Тут-то до меня дошло, что я совершенно одна на высокогорном перевале. Близится вечер, а сколько еще идти – я не знаю. Впрочем, на перевале, кроме меня, была встречена еще живность: пару раз видела каких-то кругленьких грызунов да птиц типа фазанов, которые не торопясь ушли вверх по склону и как бы растворились на фоне камней.

У украинцев, как я узнала потом, здесь было «посвящение в туристы» - это происходит на первом снежном перевале: сгущенку смешивают со снегом! У меня не было сгущенки, посвящать меня было некому (проводник – и тот сбежал), да и о традиции такой я не знала, хотя СНЕЖНЫЙ перевал был именно первый! В общем, одолев «зачетный» Эверест-трек и выбравшись из зоны стихийного бедствия в Ладаке, я наконец-то только теперь обрела почетное звание туриста! Будем считать, что посвящение я получила от местных богов, которые до сих пор – спасибо! – ко мне почему-то благоволят.

Дохожу до склона и пытаюсь спуститься. Неужели наконец-то перевал пройден и начинается путь вниз? Палки уходят в снег по темляк, ноги не просто проваливаются по колено, но еще и едут вниз в снежном месиве. Начинаю опасаться, что сейчас сломаю или вторую палку, или первую ногу. Но, несмотря на врожденную умственную отсталость, я иногда способна на разумные действия. Сажусь на пятую точку и с ветерком качусь вниз! Иногда притормаживая каблуками, чтобы не слишком сильно разгоняться. Красота! (На фото проделанная мной борозда в снегу называется «На пыльных дорожках далеких планет останутся наши следы».)

Надо сказать, что мои адидасовские штаны (в отличие от треккинговых палок) с честью выдержали испытание – все-таки фирма веников не вяжет! – они совершенно не промокли!

«Переход Суворова через Альпы» вспомнили? Теперь это называется «переход Машки через Гималаи».

Но сумерки сгущаются, а конца пути не видно. Мне становится немного не по себе, и я начинаю вспоминать правила выживания в горах.

Снежная хижина! Почему-то меня гораздо больше занимал вопрос, как же правильно она называется? В голове крутились вигвамы и иглу. Потом к ним добавились какие-то неведомые вапити, вапуту и даже вомбаты, которые тут совершенно не причем! В общем, мои мысли были заняты не тем, как построить снежную избушку, а вспомнить, как она называется! (Куинзи. На языке североамериканских индейцев. Хотя это к делу вовсе не относится.)

На самом деле на этом перевале однажды на 43 (!) дня пропал один австралиец. Джеймс Скотт. Он выжил.

Если кому не лень, и кто читает по-аглицки, и не поленится, расскажите, как это его так угораздило? Сильно пьян был, что ли? Если бы это был русский, вопросов бы не возникло – ну, напился пьяный, с кем не бывает? Но как угораздило австралийца?.. А заблудиться там можно на самом деле на раз.

Когда мой проводник исчез, я решила, что он бросил меня навсегда и сбежал, обогатившись моими пожитками. Я печально размышляла, как теперь останусь без шмотья вовсе, и вспоминала героя любимой книги «Жизнь среди гималайских йогов», который обходился без вещей вообще. Йогов по пути встречено не было (видать, все в панике попрятались перед моих приездом – у них же это, ясновидение), и поделиться со мной опытом было некому.

Плюс к сумеркам становилось здорово холодно.

Я начала вспоминать передачи о выживании в экстремальных условиях с Беаром Гриллзом. Как назло, ничего путного не вспоминалось. Всплыл эпизод, когда он освежевал тушу дохлого верблюда и ночевал в его шкуре. Но даже если бы я поймала парочку тех жирных грызунов, их шкур было бы явно маловато для обогрева моей тушки J

Но пока еще не совсем стемнело, я добралась до места, где снег закончился. И тропа стала не снежной, а проложенной по камням. Да и тропой-то ее было не назвать – пыльные следы от впереди прошедших. На самом деле, я обладаю способностью терять тропу в любых условиях. Это, увы, кроме шуток. Проводник периодически вылавливал меня, когда я умудрялась свернуть куда-то не туда. Если бы был объявлен конкурс на замещение должности Сусанина – я кандидат номер один.

А тут, тем более, стемнело – и тропу я на самом деле потеряла… Внизу, правда, стали видны озера – те самые озера Госайнкунд, которые и были целью всего трека. Но они не сверкали бирюзовыми водами среди белоснежных царственных вершин, а скромно прозябали подо льдом… Я знала об этом еще в Москве (весна в Непале сильно запоздала), поэтому не сильно расстроилась. В тот момент меня гораздо больше волновал вопрос – добраться бы до жилья.

Когда я поняла, что, потеряв тропу, забралась фиг знает куда по огромным валунам, порой на четвереньках (а лезла я, надо сказать, к буддийской ступе, т.к. полагала, что там обязательно найду тропу – ведь как-то к ней ходят люди!), а еще 10 минут – и станет совсем темно, и я переломаю себе все, что можно, сковырнувшись с этих каменюк, – вот тут мне стало на самом деле страшно…

И настолько шустро, насколько могла, я стала просто спускаться вниз, к озерам, логично предполагая, что вдоль озер я куда-нибудь да выйду. Наверное, если бы мой спуск кто-нибудь заснял, а потом прокрутил в ускоренном режиме – презабавнейшие получились бы кадры! Я если только еще зубами за камни не придерживалась!..

Но я действительно спустилась к озеру, нашла тропу и пошла по ней. И скоро замаячили дома поселка Госайнкунд. Деньги у меня были с собой, и комнату в лодже я бы смогла снять. Пришла в поселок я в 18.30. А в 19.00 здесь стоит уже кромешная, сплошная темнота. Ночь.

Перед поселком надо было преодолеть каменную лестницу, ну, пару-тройку пролетов, если сравнивать с нашими в домах. Но поднималась я по ней – как последние метры на Эверест!

И не думайте, что это я такая хилая. Потом украинские ребята рассказывали, что и для них эти последние ступеньки были нечеловеческим испытанием. Один поднялся, лег на лавку, стоявшую наверху, и велел 20 минут его не трогать. Он будет спать. Как Штирлиц. Всё.

Наверху, у этих ступенек, вырисовывался силуэт моего проводника…

Я даже не устроила ему «бэмс», потому что поняла, что у него матерчатые кроссовки, он промок и замерз. Хотя, конечно, это его проблемы, вот если бы я зимой в России, к примеру, пошла через лес в тапочках – то это были бы мои J. («Глупость – за счет автора». Ну, да, да, не все с первого раза въезжают в эту фразу…) И если бы он не сбежал, у меня не было бы такой массы впечатлений. Когда еще повезет оказаться одной в сумерки на заснеженном высокогорном перевале и пережить все те эмоции, которые выпали на мою долю! К  тому же, я бы не смогла выразить на английском обуревавшие меня чувства. (Впрочем, он бы все равно не понял…) Вот на русском – пожалуйста, хоть в нескольких вариантах! Ну, и в-третьих, вернее, уже в четвертых, я настолько устала, что не могла и говорить. Я пришла на место с трясущимися руками и ногами – и это не преувеличение. В тот день я 10,5 часов карабкалась вверх и вниз по горам…

Я ткнула пальцем в меню, но сил не было даже поесть,  повозила по тарелке жареный рис с овощами, несколько ложек насильно отправила в рот и отправилась спать.

Лоджа там была самая вонючая и грязная из всех! Дверь не закрывалась ни с одной, ни с другой стороны. А одна из подушек была набита… целлофаном. За окном лежал снег. И ночевка была самая холодная. Ну, и 4400 все-таки.

Кстати, в этот раз меня не мучила горняшка! Возможно, «виноват» американский БАД – «Акваген», жидкий кислород. Делюсь опытом.

Потом трое из четырех украинских ребят, улучив момент, спрашивали меня, как я преодолела перевал, – но вовсе не для того, чтобы услышать мой рассказ, а для того, чтобы самим поведать, какими героическими усилиями им это далось! Поэтому я отвечала коротко: доползла. И еще добавила, что тому человеку, который сказал, что подъем на перевал занимает 2 часа, надо оторвать язык.  Меня с энтузиазмом поддержали. (Этот подъем на самом деле занимает 2 часа  - если идти с правильной стороны.)

После озер Госайнкунда наш путь шел вниз, и по дороге открылся вид на Большой Гималайских хребет. Была хорошая погода. Описывать это зрелище бесполезно. Фотографии тоже этого не передадут и даже принизят. Плюс цветущие рододендроны, сосны с покрытыми мхом стволами, запах хвои, солнце… Братцы, надо иттить самим! И увидеть все это своими глазами! (А меня проводником возьмите! Если, конечно, хотите приключений. Фирма гарантирует!)

На самом деле все фотографии не очень качественные – старый фотик. Так обидно… Даже присылать не хочется.

А в следующем поселке Синг-гомпа нас ждала заслуженная награда за пережитые страдания. Отель был просто раем по сравнением с теми, где мы жили до этого! Он принадлежал тибетцам, был чистеньким и аккуратным. Стоял на склоне с видом на снежники. В ресторане деревянная резьба, вкусная еда, ячий сыр и даже выпечка! Я впервые попробовала ячье масло – есть специфический привкус.

Как немного надо человеку для счастья! От украинцев услышала фразу: «Если  сначала отнять у человека все, а потом вернуть половину, то он будет очень доволен». Ну, как-то так. Это правда!  

А тут даже туалет был на этаже! Причем такой, европейский, не «очко», пардон! :)

Я жила на втором этаже, а в комнате  внизу поселили портеров. Перед сном они покурили. …И, похоже, что не просто сигареты. А так как мой пол и их потолок представлял собой одну и ту же доску (вернее, несколько досок),  а щели между ними никто не потрудился заделать, то все благовония снизу, естественно, тянулись ко мне. Я не спала всю ночь, вертелась с боку на бок, у меня то где-то болело, то зудело, то кололо, то дергалось… Видимо, марихуана (или что там они употребляют) и я - вещи  несовместимые. А может, это местные домовые мучили. Будто мне своего, квартирного, мало! Да-да, живет у меня… Порой мелко пакостит, но я прощаю. Я добрая :)

Храм в Синг-гомпе мал, без монахов, очень бедный. Оставила денежку.  Надеюсь, не сопрут местные.

Пройдя Госайнкунд-трек, должна признать, что действительно это, наверное, самый красивый трек по Непалу (о чем свидетельствовали уже 3 человека), особенно в пору цветения рододендронов.

Пересменка между треками проходила в селении под названием Сьябру, где – о, чудо! – есть Интернет! Дорываюсь до компьютера, как изголодавшийся вампир до запоздалого прохожего.

Из письма в Москву: «…устала как собака, руки-ноги трясутся и болят, ступни и кисти в волдырях, в глазах двоится, сердце колет, коленки распухли и ноют… – ВОТ ТАК Я ОТДЫХАЮ!» (с гордостью) :)

Чуть забегу вперед. Вернувшись в Москву, отправляюсь в поликлинику - с целью ремонта пострадавших после отдыха деталей, охая и стеная: «Ой, доктор! У меня сердце болыть, коленки ноють, там колет, тут…» (далее следует список из нескольких пунктов.)

Врач, который уже много лет весьма успешно помогал мне справляться с последствиями моих разнообразных и порой весьма изощренных попыток привести организм в нерабочее состояние, только развел руками. Я понимаю, что у него было много чего мне сказать, и самое мягкое это из этого «дуракам закон не писан». И еще я понимаю, что вместо таблеток и растираний, он, наверное, с удовольствием выписал бы мне что-нибудь из семейства цианидов, чтобы решить все проблемы раз и навсегда, но, к счастью, гражданская совесть и врачебная этика одержали верх…

Но это я отвлеклась.